Война не закончена, пока не захоронен последний солдат. Андрей Бабиец и ребята из возглавляемой им городской молодежной общественной организации «Новороссийский центр поисковых работ» считают это не патетическими словами, а призывом к действию. Все начинается в детстве

Для Андрея Ильича, рожденного спустя 30 лет после Великой Отечественной войны и выросшего на священной для него земле Новороссийска, где пролито столько крови защитников Отечества, поиск и перезахоронение останков павших воинов стало не просто увлечением, а главным делом жизни.

Потомственный врач, после окончания Ивановской медицинской академии Бабиец пошел служить по контракту, участвовал в боевых действиях в зоне грузино-абхазского конфликта в составе Черноморской группировки войск. Вышел в запас в связи с реорганизацией Вооруженных Сил РФ в звании майора медицинской службы ВМФ. Продолжает работать неврологом в Новороссийском госпитале, но в гражданской должности. А в свободное от работы время, по выходным, посвящает себя поиску. Часто берет с собой дочурок, 12-летнюю Сашу и 5-летнюю Настю. Супруга Ольга не возражает, чтобы дети гуляли на свежем воздухе. Но отец уверен, что так его дети быстрее постигнут нашу историю. — Я начал заниматься поисковыми работами еще в школе, потому что увлекался историей, работал со школьным музеем, участвовал в походах выходного дня, — рассказывает он. — Военных позиций времен Великой Отечественной вокруг города масса, а в начале 90-х практически ничего еще не было тронуто. В 1999 году был создан «Новороссийский центр поисковых работ», в который Андрей вступил в 2006 году и вскоре стал его руководителем. Имя неизвестного солдата

Главное в работе поисковиков — перезахоронение останков. За годы работы центра упокоение нашли останки около двух тысяч человек. Не только советских воинов, но и мирных жителей, и немецко-фашистских захватчиков, и коллаборационистов.

Восстановлено лишь пять имен павших защитников нашей Родины. Маленький бумажный вкладыш в медальоне, если он и обнаружится, от времени приходит в совершенную негодность, прочитать на нем практически ничего нельзя. Но при нынешних компьютерных технологиях шанс установить имя бойца или командира многократно возрос. Отсканировав этот бумажный клочок, с помощью различных спектров можно увидеть запись. — Останки находим повсюду, где шли бои. Даже территория, где расположен мемориальный комплекс на Малой земле, никогда серьезно не исследовалась. Много свидетельств войны остаются нетронутыми на горе Колдун и вокруг нее, а также по всей «Голубой линии». Опытный поисковик, Андрей Ильич пояснил, что есть верховые залегания останков на глубине 10-15 сантиметров, когда погибшего никто не хоронил, но постепенно его засыпало почвой. Есть боевые захоронения, когда погибший так и остался после боя в окопе или блиндаже. Иногда попадаются санитарные захоронения, когда павших хоронили неподалеку от медсанбатов, госпиталей. В последнем случае гораздо больше шансов восстановить имя солдата, потому что в любом госпитале или санчасти велись записи, где проводились захоронения. — Поэтому все мы умеем работать с архивами. Сейчас проще стало это делать через Интернет, поскольку Подольский архив или архив Министерства обороны редко отвечают на наши запросы. Но нам очень помогают сотрудники Новороссийского музея-заповедника. Свой — чужой

В каждом подразделении в годы войны велся дневник боевых действий, где отражались и безвозвратные потери. Указывалось, в какой точке воин погиб, в какой погребен. Описывались некоторые приметы местности с привязкой, например, к определенной высоте.

— Высоту мы можем найти, а вот захоронение в ста метрах от нее обнаружить сложнее, ведь ландшафт за 70 лет изменился в некоторых случаях до неузнаваемости. У пунктуальных немцев, увы, более точные данные о захоронениях своих солдат. В Хадыженске есть поисковая организация «Арсенал», которая напрямую работает с коллегами из Германии. Вместе они ведут перезахоронение останков солдат наших противников на соборном немецком кладбище в Апшеронском районе. Им передают свои находки и новороссийцы. Ведь в районе города-героя сражались, кроме частей вермахта, румынские части и итальянские формирования. Были на стороне врага и некоторые национальные формирования из числа предателей. — Когда меня спрашивают, что я испытываю при раскопке вражеских останков, отвечаю: а представьте себе, если бы я занимался поисковыми работами потому, что ищу останки своего дедушки, воевавшего на стороне вермахта. Мы все относимся к этому одинаково: каждый солдат, на чьей бы стороне он не воевал, должен быть предан земле. В августе департамент молодежной политики планирует провести в Крымском районе краевую «Вахту памяти». На слет приглашены общественные организации поисковых работ из Германии, Бельгии, Голландии. Ребята с Запада ведут такую же работу, что и новороссийцы, и тоже не делают различий между останками американских, советских или немецких солдат. Слагаемые истории

Центр поисковых работ располагается в здании по ул. Новороссийской республики, 25. Там у ребят обустроены офисное помещение и выставочный зал (сейчас он на ремонте).

Фонд выставочного зала пополняется не только за счет находок поисковиков, но и тем, что приносят новороссийцы. Даже сдаваемая старожилами бытовая утварь первой половины прошлого столетия представляет интерес. Хотя большинство экспонатов, как считает сам Андрей Ильич, не имеют значительной исторической ценности. — Но, используя сохранившиеся фрагменты, детали амуниции, можно восстановить форму тех времен. Трое наших ребят восстановили два образца советской формы и два — немецких и в них участвуют в реконструкции событий высадки куниковского десанта, которая проходит уже три года на «Бескозырке». К слову сказать, ремонт помещения выставочного зала поисковики делают за свой счет. Но помогают и местные власти. Так, на счет общественной организации поступили средства на ремонт зала от администрации Новороссийска и от депутата городской Думы Андрея Антонова. Друзья-соратники

Без верных и преданных общему делу соратников любому человеку трудно обойтись. Андрей Ильич опирается на плечи двоих старших товарищей, коллег-врачей. Евгений Панов и Владимир Недиленко работают в Доме для престарелых и инвалидов. Причем Владимир Михайлович — военный пенсионер, служил в 7-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии (горной). А для Евгения Анатольевича поисковая работа — это поистине призвание. Редко выпадает неделя, когда он хотя бы в один из выходных не вышел на полевые работы.

Остальные наши ребята моложе, — рассказывает Андрей Ильич. — Самому младшему 18 лет. Ядро нашего коллектива состоит из 26 человек, с которыми мы в любую минуту находимся на связи. Центр установил тесную связь со школами из Ставрополя, откуда в течение последних четырех лет приезжают в наш город-герой группы старшеклассников. Они вместе с новороссийцами участвуют в походах по местам боевой славы, оказывают помощь в восстановлении памятников времен Великой Отечественной и благоустройстве территории вокруг них. — С новороссийскими школами хоть и есть контакт, однако не всегда есть возможность провести с ними экспедицию, поскольку это требует определенных средств, — говорит Андрей Бабиец. — Но хочется верить, что соответствующие структуры власти обратят на это внимание. Ведь патриотическое воспитание — это не только стихи и песни о войне, но и реальные дела.

Евгений РОЖАНСКИЙ.