Новороссийцы выполнили последнюю волю Константина Подымы. Прах славного гражданина города-героя по его завещанию развеян над Цемесской бухтой у Суджукского маяка.

Утром во вторник, 21 мая, урну с прахом Константина Ивановича Подымы горожане встречали на железнодорожном вокзале. Скорый поезд из Москвы пришел без опозданий. На траурном митинге вспоминали о безвременно ушедшем человеке, так много сделавшем для Новороссийска. Писатель, кинодраматург, член общественной организации «Искусство народов мира» Константин Подыма начинал свой творческий путь корреспондентом газеты «Новороссийский рабочий». При редакции он организовал юношеское литературное объединение «Шхуна ровесников». Это он со своими «шхунатиками», новороссийскими школьниками, придумал и провел первую патриотическую операцию «Бескозырка», ставшую главной традицией нашего города. В малом зале Морского культурного центра прошло прощание с большим и добрым человеком. Сотни новороссийцев отдали дань признательности Константину Ивановичу. Ветераны Великой Отечественной войны, первые «шхунатики» и нынешние продолжатели их дела, представители городской власти, творческой интеллигенции, студенты и школьники несли к урне с его прахом живые цветы. Говорили речи, читали стихи, в том числе и произведения Константина Подымы, оставившего нам большое и удивительно теплое творческое наследие. И вспоминали, вспоминали... Делились сокровенным не только у микрофона, но и в сторонке. Сотрудник «НР» Лариса Нестеркина была в числе тех нескольких ребят, кто под руководством Кости Подымы холодной ночью с 3 на 4 февраля далекого 1968 года прошел от Вечного огня на площади Героев до места высадки куниковского десанта на Малой земле. Там в память о бессмертном подвиге защитников Новороссийска впервые была опущена на морские волны матросская бескозырка. — Костя вообще сыграл в моей судьбе большую роль, — рассказала она. — Я с детства мечтала стать журналистом, но мне это казалось недостижимым. В «Шхуне ровесников», куда я пришла восьмиклассницей, призналась ему в своих сомнениях. И Костя сделал удивительную вещь: он попросил маститых журналистов из Краснодара и Москвы, чтобы они вселили в меня уверенность. И мне пришли от них толстенные письма, в которых уже состоявшиеся журналисты поведали о своем пути в эту профессию и постарались развеять мои сомнения. Так я стала журналистом. А позже, когда я уже работала на телевидении «Останкино», Костя пришел мне на помощь в трудную минуту: в его квартире ночью я завершала монтаж своего документального фильма. Вот таким он был человеком. Как-то телепатически от него переходила доброжелательность в любом деле. Писатель и краевед Александр Еременко был знаком с Константином Ивановичем полвека, а подружился в годы совместной работы над известной книгой об истории Новороссийска — «Именем России нареченный». — Однажды, решая какие-то вопросы по этой книге, мы были с ним в Москве на приеме у одного из помощников Брежнева. Зашел спор об эпизоде про визит в Новороссийск царя, который помощник генсека настаивал убрать из нашей книги. Я стал горячо с ним спорить. А Костя тихонько, чтоб тот не заметил, стал меня одергивать за рукав. Мол, не спорь, мы мирно решим эту проблему в нашу пользу. Он был совершенно неконфликтным человеком, поэтому ему действительно удавалось все уладить наилучшим образом. А если обида касалась его лично, он никогда не подавал виду, но все это откладывалось рубцами на его сердце, из-за чего он и ушел от нас так рано. Я получил письмо от Кости через два дня после его смерти. Передо мной он не скрывал обиды, что ему так и не присвоили звания почетного гражданина Новороссийска. Галина Урупко, «шхунатик» начала 80-х годов прошлого века, а ныне заведующая детской библиотекой имени Николая Островского, благодарна Константину Ивановичу за то, что он помог вернуть библиотеке имя автора романа «Как закалялась сталь». Благодарна судьбе за то, что свела ее с Подымой. — В каждый свой визит в Новороссийск Константин Иванович встречался у нас с юными читателями, что было для всех праздником. Он вообще любил беседовать с детьми, у него глаза искрились. Всегда дарил нам очень много книг. Но, наверное, самая удивительная моя встреча с ним запомнилась как встреча читателя с автором написанной им книги «Возвращение комиссара» о Николае Островском. Я села за книгу и очнулась только глубокой ночью, не сразу сообразив, в каком я времени и пространстве. Это было как в захватывающем кинофильме. Читаешь произведения Подымы, прозу или стихи, и будто растворяешься в них. У него настолько легкий, воздушный слог! Еще один известный новороссийский писатель Юрий Алексеенко познакомился с Костей во время работы корреспондентом «Новороссийского рабочего», где они, молодые журналисты, были не просто коллегами, но добрыми приятелями. Как и все, с кем мы вспоминали Подыму, стоя в укромном уголке МКЦ, Юрий Алексеевич не стеснялся нахлынувших слез. — Он был великолепным мастером слова и мог написать обо всем и всех, кроме себя. Считал это неэтичным. Поэтому я взял такую миссию на себя. В романе «Цемесская подкова» с его слов я описал, сколько бед и гонений он пережил в своих благих начинаниях. Как ему запрещали устраивать факельное шествие на «Бескозырке», как его склоняли за акцию «Письма в будущее», как отравляли его жизнь за все то, что теперь ставится ему в заслугу. Но, видимо, такова участь всех неординарных, талантливых людей, как Костя.